Организатор первых телемостов Россия—США Эд ВЕРШБОВСКИ констатирует: американское ТВ потеряло интерес к нашей стране
Эд Вершбовски — один из тех американцев, которые давно сотрудничают с Россией. Компания Global American Television, президентом которой он является, на протяжении последних двадцати лет создавала совместные с российскими партнерами проекты. Среди них — телемост с участием Фила Донахью и Владимира Познера (1982), организация концертов Вана Клиберна в России и Нью-Йоркской филармонии в парке Горького (1988). И именно эта компания стала первой, кто разместил рекламу на еще советском ТВ, — продукция корпораций Pepsi, Sony и Visa.
В очередной раз Вершбовски приехал в Москву в связи со съемками адаптированного для нашей страны американского сериала `Закон и порядок`. Партнер Вершбовски — глава производящей компании `Студия 2В` Павел Корчагин (интервью с ним `Новая` опубликовала в № 69 за прошлый год) — любезно согласился помочь обозревателю `Новой` с переводом интервью. Но в разговоре на профессиональную тему не смог воздержаться от комментариев.
— Российские телевизионщики очень любят говорить о том, что российское ТВ стало таким же, как на Западе. Вы с этим согласны?
Вершбовски: Нет. Посмотрите на американское ТВ — оно совершенно другое. Отличается сильно, в том числе и по вкусу. Да, в США — другая культура, но это не только вопрос культуры… На американском ТВ хотя бы жанрового разнообразия больше. Впрочем, ситкомы, например, пользуются успехом уже и в России.
Корчагин: Могу добавить, что ничего плохого в том, что наше ТВ в какой-то мере становится похожим на западное, нет. Наоборот — это большой плюс. Раньше западное ТВ отличалось от российского тем, что там было больше денег, можно было привлекать более талантливых людей и делать более качественную продукцию. Сейчас мы сравнялись. Но я глубоко убежден, что подобного российскому ТВ с точки зрения зрелищности нет нигде в мире. Оно интереснее со всех сторон — по наполнению, насыщенности, по задумкам. И даже такой элементарной вещи, как художественные фильмы, на Западе нет. Да, там есть специализированные киноканалы, но представить, чтобы на ABC показывали фильмы такого класса, как у нас, невозможно.
— Эд, вот Павел Петрович говорит, что у нас ТВ лучше, чем на Западе.
Вершбовски(иронично): Ты в это веришь? Ну, может, ваши федеральные каналы лучше, но у нас более развито кабельное ТВ, и оно предлагает больший выбор.
Корчагин: Конечно же, я говорю о ТВ обычном, бесплатном. Если взять все многообразие, все кабельные каналы, то, конечно, там, на Западе, насыщенности больше. Так называемые нишевые каналы у нас только-только начинают развиваться. Но в ближайшее время произойдет бум, и будет наполнение — начиная от юмора, сада-огорода и заканчивая мистическими каналами.
— А изменился ли подход к новостям в США за последние годы?
Вершбовски: Новостные шоу стали более развлекательными. Вообще-то американцы привыкли за ужином смотреть шестичасовые выпуски новостей. А сейчас начинают получать информацию из интернета. Одновременно с тем, что плата за интернет очень низкая, он все больше становится похожим на ТВ. Люди начинают сами снимать видео, ходят с мобильными телефонами, скачивают видео на них. И в ближайшем будущем произойдут большие изменения в представлении о том, как получать новости.
Корчагин: Я бы тоже добавил, что значительное влияние на формирование новостей как таковых оказал интернет. Огромное количество людей, включая меня, перестали смотреть телевизионные новости. В интернет можно войти в любое время и получить подробную информацию по любому вопросу. Потому я не вижу большой перспективы для теленовостей. Никогда в жизни ТВ не сможет угнаться за интернетом. А вот если теленовости будут в интернете — это другой разгвовор. Но в целом в новостях американцы всегда старались подать максимально жареные факты, которые интересны зрителю. И эта тенденция не менялась.
— А жанр `шокирующих новостей` — это выход для привлечения внимания зрителей?
Корчагин: Если говорить не о кабельном ТВ, то ТВ в США более пуританское, многих вещей там просто нельзя показывать. В этом отношении у нас более либеральное толкование законов. Хотя де-юре они у нас, может, более строгие.
— Есть принципы ТВ, сформулированные Би-би-си: информация, развлечение, образование. Каково их соотношение на американском ТВ?
Вершбовски: Все, что делает американское ТВ, — одно сплошное развлечение. И этим занимаются все каналы. Переключение каналов — это попросту смена развлечений.
— А почему развлечения превалируют?
Вершбовски: Я не могу этого объяснить. Трудно определить, происходит ли это потому, что зритель этого хочет, или потому, что ТВ это предлагает. Думаю, и то, и другое. Но, знаете, производить развлечения — довольно дешевое занятие. Тенденция последних лет — это шоу наподобие Survivor. Они все больше основываются на реальности, а реальность предоставляет все больше возможностей… Их легко произвести. Думаю, это одна из причин.
— Как изменилась ваша собственная деятельность, связанная с российским ТВ?
Корчагин(говорит по-русски): В прошлом Эд достаточно много продавал западных программ: сначала — в Советский Союз, потом — в Россию. А сейчас этот канал практически иссяк, поэтому новое направление его деятельности — адаптация западных форматов. Сейчас наша компания с помощью Эда снимает адаптацию `Закона и порядка`. Будущего в том, чтобы продавать здесь какие-то западные программы, уже нет. (Переходя на английский.) Правильно, Эд?
(Смех.)
Вершбовски(после перевода): Думаю, следующим шагом будет предоставление Америкой всему миру новых технологий. Они станут дешевле существующих. И тогда от западной продукции откажутся вообще — смогут производить сами. И Россия, со своей растущей экономикой, пониманием Запада, в конечном счете сможет догнать Америку в производстве программ высокого качества. Сможет делать продукцию не только для себя, но и продавать ее по всему миру. И сейчас в моей деятельности есть такое направление — создавать здесь программы и фильмы, чтобы потом продавать их на Запад.
Корчагин(по-русски): И тогда мы достигнем мирового господства.
(Понимающие по-русски смеются.)
Вершбовски: Что он сказал? (После перевода.) О, ты мне создаешь реальные проблемы. Отметьте, пожалуйста, что это он сказал, а не я. Да, и, пожалуйста, сообщите, что на NBC — лучшие программы.
Корчагин: Ну вот еще, не хватало рекламы NBС!
— Ничего, это же не реклама Первого или второго каналов.
Вершбовски: Да, я делаю рекламу NBC, потому что мне нравятся их новости, хотя тому, что я стал журналистом, я обязан CBS. Но на CBS сейчас новости более развлекательные, а на NBC еще держатся, новости у них более сбалансированные. Для них сообщение новостей — по-прежнему главное. Знаете, в новостях появилось такое новое направление, как производство новостей из ничего. Сначала из какого-нибудь суда делают новость, потом о нем ежедневно сообщают, а потом начинают снимать новости о том, как снималась эта новость.
Корчагин: Взять тот же пример с Симпсоном, который якобы убил свою жену. Это было не самое жестокое преступление в США, не самое загадочное. Но из него решили сделать большую шоу-кампанию. И не было ни одного новостного блока на протяжении нескольких месяцев без сообщений об этом суде. В результате многие другие преступления просто не попадали в новостные блоки. И, кстати, суд не доказал, что именно он убил свою жену.
— А как вы считаете, интерес к Монике Левински был оправдан?
Корчагин: Ну-у-у, всем же было интересно узнать, чем президент занимался в Овальном зале.
Вершбовски: Не думаю, что настолько оправдан. Это, кстати, пример того, как канал Fox сфокусировался на этом деле — по политическим причинам, раскрутил историю как сенсацию. А ведь на всем ее протяжении мы мало чего нового узнали. И чтобы сместить какую-то постоянную новость, должна произойти настоящая катастрофа…
Более 20 лет назад мы делали телемосты между Россией и США — люди просто говорили друг с другом. Интерес был настолько грандиозным, что около 300 телестанций пытались заполучить это шоу. И они его купили. И это было исключительно. Но недавно, в канун юбилея телемостов, я обратился с просьбой ко всем, кто имел тогда к этому отношение, — предложил сделать то же самое. Никакого интереса!
— Почему?
Вершбовски: Россия уже не находится на переднем плане интереса. Россия — уже партнер. Наши президенты ездят друг к другу. Джордж Буш `посмотрел в глаза Владимиру и увидел его душу`. Мы больше не враги. И это — уже не развлечение. О России вообще новостей в Америке мало. Они в основном касаются только трагедий — таких, как `Норд-Ост` или Беслан. В других случаях они не хотят делать сюжетов, американского зрителя они не захватывают.
В течение 50 лет люди искали правду о случае с Розенбергами. (В 50-х годах муж и жена американцы Розенберги были обвинены в продаже секретов атомной бомбы и казнены. В последние восемь лет Эд вместе со своим российским партнером Светланой Червонной изучал документы по этому делу. — Н.Р.) Наконец мы добились правды. Оказалось, что муж не был таким уж шпионом. Да, он занимался электронной разведкой, но никаких секретов об атомной бомбе не знал. А его жена была обычной домохозяйкой. Но они были казнены. Это ведь шокирующая история? Они ни за что были убиты своим собственным правительством. Со своими выводами мы получили прессу, включая, например, первую полосу в `Вашингтон пост`. Об этом написало большинство американских газет. Но никого из телевизионщиков эта история не заинтересовала, были только сюжеты на ABC и на CNN.
— Почему?
— Не знаю.
— Из-за того, что журналисты боялись рассказать или сочли это неинтересным?
— Им это неинтересно.
— `Режим Буша`?
— Нет, думаю, одна из причин, почему это происходит, — это то, что до истории докопалась NBC. Но собственные расследования ведет каждая телекомпания. Другие телекомпании даже не упомянули об этом, потому что им пришлось бы назвать имя конкурента.
Корчагин: Но если они видят историю, из которой можно выжать вселенский скандал, история раздувается. Как в случае с Симпсоном.
— То есть те времена, когда вся пресса последовательно прессовала президента Никсона, когда одной газете запрещали по суду публиковать документы, а другая тут же подхватывала это знамя, прошли? Уотергейт уже невозможен?
Вершбовски: Нет, думаю, возможен: это большая история. Один из последних примеров — скандал вокруг конгрессмена, которого подозревали в сексуальном преследовании подростка. Это был так называемый `паж` — один из тех молодых людей, которые ради опыта бесплатно работают помощниками сенаторов, например. Об этом сообщали все.
— А каково соотношение американского и иностранного продукта на телевидении США?
Корчагин: Я могу ответить за Эда. Увидеть французский фильм на американском канале невозможно. Это во многом соответствует представлениям большинства американцев о том, что все, что находится за пределами США, — неинтересно. Это возможно только на каком-то кабельном канале, для интеллектуального зрителя.
— А что вы, Эд, скажете?
Вершбовски: Да, подобное невозможно. И другая невозможная вещь для американского ТВ — субтитры. Люди переключат канал, если фильм будет с субтитрами. Но можно подобное найти на кабельных каналах — наподобие канала, основанного Робертом Редфортом. Там можно увидеть зарубежные фильмы.
— А адаптированные программы — те, что придуманы за рубежом, есть?
Корчагин: Если это формат, изобретенный в другой стране, то публика не знает об этом. Никто не знает, что раскрученный формат `Как стать миллионером` — английский. Все думают, что американский.
Вершбовски: Нужно еще понимать, что лет 20 назад три телевизионные сети были главными — даже при существующих кабельных. Но позже все изменилось. `Большое` ТВ теряет аудиторию — в пользу кабельных каналов. И уже в наши дни все явственнее проявляется новая тенденция — молодежь перестает смотреть ТВ. Она поворачивается лицом к интернету и к мобильным телефонам, на которые уже сегодня можно скачать видео.
— И это ведь мировая тенденция? Ведь и у нас теленачальники уже вслух говорят о потере своей молодой аудитории.
Корчагин: Конечно! Молодежь живет не в пассивном мире, где им предлагают прийти и посмотреть. Они сами выбирают контент, посылают SMSки и MMSки. И потому ТВ должно измениться, приспособившись к тому, что ИМ захочется увидеть, ведь именно они — основная будущая аудитория ТВ. Конечно, нужен интерактив. Нынешние, по-американски — сети, а в нашем случае — федеральные каналы, утратят свою значимость. Активная аудитория будет находиться на другом уровне.
Вершбовски: Я думаю, это вскоре произойдет в России — с развитием кабельных сетей будет расти конкуренция.
Корчагин: Вы знаете, когда активное развитие получили блоги, интернет-дневники? В момент катастрофы в Новом Орлеане. Тогда новости не могли качественно и быстро передаваться сетями, люди стали сами описывать в интернет-дневниках происходящее. Лет через пять новостей без участия людей (вне зависимости от того, работает он в информационной структуре или нет) в их формировании представить будет невозможно.
— Но это так от нас далеко! У нас даже на политических программах у зрителей, сидящих в студии, нет возможности высказать свое мнение.
— Не скажите. Через три года, когда появятся новые приемные сети для мобильных, когда в телефонах появятся видеокамеры лучшего качества, будет возможность абсолютно свободно снимать информацию и передавать ее на сайт — с голосовыми комментариями.
— Я понимаю, что технологически это возможно. Но для этого нужно свободное ТВ, хотя бы не государственное.
Корчагин: А я говорю о том, что все больше и больше людей будет привлекать именно такое ТВ.
— А вы, Эд, как относитесь к тому, что у нас ТВ контролируется государством?
— О! Я думаю, это по-настоящему грандиозно! (Смеется.)
Наталия Ростова
`Новая газета`, 11.01.2007
