В прошлом году Адам Сэндлер был признан любимым комедийным актером Америки, после чего на Аллее славы наконец появилась его персональная звезда. В отличие от коллег, Адам не попадает в скандалы, не устраивает пьяных дебошей и даже не меняет жен, что по голливудским меркам выглядит совсем уж странно.
– В твоем последнем хите “Такие разные близнецы” ты половину фильма проводишь в женской одежде и с макияжем, словно трансвестит. Кто вдохновлял?
– Джилл – это смесь всех женщин, которые меня воспитывали.
Моей бабушки, мамы и сестры. Но не внешне, конечно: моя мама очень красивая, да и вообще все члены семьи выглядят более соблазнительно, чем я. Джилл больше напоминает образ тех телочек, которые пробуждали меня по утрам в университете.
– Было трудно вжиться в роль женщины?
– Самая трудная часть – это скрыть мои причиндалы. Бог наградил меня весьма щедрыми размерами, и когда надевал мини-юбку, мой член так и рвался наружу. Мы были вынуждены удлинить… мини-юбку конечно же, а не то, что ты подумал (смеется). Должен признаться, это не так-то просто – быть женщиной.
– Твои фильмы не часто получают хорошую критику. Тебя это нервирует?
– Ну да, некоторые критики не любят того, что я делаю. Но если снимаюсь в комедиях, то только для того, чтобы люди посмеялись и отдохнули от кучи своих проблем. Я веду себя как сумасшедший, чтобы сделать фильмы смешнее. И что бы критики ни писали, буду продолжать играть в своем стиле, развлекая публику.
– Это у тебя врожденное – так спокойно реагировать, когда тебя опускают?
– Нет. Перед тем как “Билли Мэдисон” (фильм 1995 года, к которому Сэндлер сам написал сценарий и который сделал его известным. – Авт.) вышел на экраны, я мечтал, как это будет здорово – читать приятные отзывы на свою работу, чтобы родители были счастливы узнать, какого прекрасного сына воспитали. Но когда прочел первую рецензию, быстро опустился на землю, сказав лишь: “Вот ведь твою ж мать!”
– Твой отец говорил, что тебе платили за то, что он в детстве тебе запрещал.
– Это правда – отцу не нравилось, что я хотел играть в спектаклях. Подростком я пытался всегда быть смешным, много болтал и часто вопил, и это добивало моего папашу.
– В школе ты был главным клоуном?
– Я обожал заводить и смешить класс. Но где действительно блистал, так это в кинотеатрах. Во время просмотра кино постоянно отпускал шутки, и публика всегда смеялась. За исключением того, что я никак не мог остановиться, и всегда находился кто-то, кто просил меня заткнуть варежку.
– То же случалось, когда ты начал выступать профессионально?
– Нет. Но когда вышел к публике впервые, мне было семнадцать. Брат толкнул меня на сцену и сказал: “Давай, будь смешным!” Я был ужасно зажат и выглядел жалко, потому что не знал, что именно нужно сказать, – признался Адам Сэндлер Biba. – Так я понял: нужно много работать, чтобы другим было действительно смешно.
– Родители в итоге легко согласились с тем, что ты станешь актером?
– Я честно пытался сделать что-нибудь другое, давая уроки плавания и работая официантом в ресторанах. Я был даже заправщиком автомобилей. Но близкие всегда знали, что все это – временное. Единственный человек, которого беспокоило мое желание быть актером, – бабушка. Она не прекращала говорить: “Адам, тебе нужно быть врачом, а не клоуном”.
– Когда стал известным, что удивило тебя больше всего?
– Читать в статьях о самом себе, что я выгляжу “почти как нормальный мужик”.
