Лидер рок-группы DDT Юрий Шевчук приехал в среду на XII Московскую международную книжную выставку-ярмарку на ВВЦ, где представил свою книгу – сборник стихов “Сольник”, а затем, несколькими часами позже, дал на площади перед павильоном “Космос” благотворительный концерт в защиту архитектурных памятников Москвы.
Музыкант признается, что литература для него значит не меньше, чем музыка – он сам охотно покупает новинки прозы и труды по философии. Юрий Шевчук рассказал обозревателю “РГ” о том, какие из них он возьмет в очередной тур по России и о новых песнях своей группы.
– Вы пишете также малую прозу, эссе, рассказы. Почему в итоге решили издать стихи – ведь это далеко не самый читаемый сегодня жанр?
– Я пишу песни, но поэтом в полном объеме себя не считаю. Хотя иногда сочиняю и стихи, к которым не нужна музыка. Они несколько лет лежали у меня в ящике письменного стола. Собирались, копились и в итоге составили основу этой книги (в которую вошли также тексты к песням DDT – Прим. А. А).
Да, может, сегодня и меньше читают стихи. Но все равно – какая-то часть нашего народа без них не может, поскольку представить Россию без поэзии невозможно. Как и без ее архитектуры, культуры, музыки, театра. В такую Россию я просто не верю. Тем более, что поэзия существует – она есть! И в том числе – в русском роке. Стихи в нем более художественны и поэтичны, чем в роке западном. Поскольку наш как раз и начинался со слова. Например – у меня и у группы DDT.
– Однако то, что значимая составляющая русского рока – поэзия – очень мешает российским рок-группам прославиться на Западе…
– Да. Это факт: на Западе русский язык, мягко говоря, не очень популярен. Даже Пушкина там знают только по операм. Удивительно, но это так. Наша группа часто гастролирует за рубежом. И 70-80 процентов зрителей – эмигранты. Зато остальные – уже “аборигены”. Что-то нравится им в наших песнях! Меня это радует – может потом заинтересуются смыслом, словами?
– Группа DDT отправляется в очередной гастрольный тур по России . Какие-то книги с собой возьмете?
– Я очень люблю литературу, хотя порой чувствую себя графоманом. Это печальная болезнь. Но хорошо, что я это понимаю. Если сложится – из тех рассказов, эссе, что я пишу – наберется определенная масса. И тогда выпущу книгу прозы. А любимых писателей у меня много. Без книжки – заснуть не могу. Это мое снотворное (улыбается). Сейчас у меня несколько книг – дочитываю “Пастернака” Дмитрия Быкова, его же “Окуджаву” в серии ЖЗЛ. А недавно с удовольствием добил “День опричника” Владимира Сорокина – веселая штучка.
А еще с удовольствие читаю философскую литературу. Перелопатил недавно Юнгера – немецкого философа 20-30 годов ХХ века. Меня интересует маргинальная философия, которая сейчас очень популярна в мире. Она – достаточно “армагедонистая”, но – очень честная и злободневная. Специалисты размышляют о том, что дальнейшее развитие цивилизованности сообществ нашей земли не ведет к повышению гуманизма и улучшению отношений между людьми. Ведь бойни и насилия – это показали: даже самая цивилизованная страна не делает человека лучше или добрее. Собственно об этом писали еще и Эразм Роттердамский и Николай Кузанский несколько веков назад… И сейчас в XXI веке об этом много размышлений: как же нам выжить, остаться нормальными, честными и душевными людьми?! Собственно, это вечная проблема, как говорят религиозные философы “апофатическая”… Но думать о ней – нужно!
– О чем вы обычно говорите с коллегами по рок-музыке? О своих новых дисках?
– Нет. Недавно мы встречались с ровесниками – теми, кто тоже начинал в 70-80-е. Говорили о том, что все ждем чуда. Творчество – это ведь чудо. И мы ждем какого-то парня с харизмой, который на русском языке, но обновленном – с какими-то своими метафорами, глагольными столкновениями, – выдаст на-гора новый уголек, который будет топить печки нашей рок-современности. Мы все ждем разрыва застывшей материи и какого-то нового языка. Это будет конечно. Но пока идет процесс накопления энергии.
– В репертуаре DDT после некоторой паузы появляется все больше новых песен.
– Да, мы же как чукчи – что видим, о том и поем. Рождаются новые песни из жизни и от внутреннего ощущения времени и пространства, в котором мы находимся. Наша новая программа, которую мы постепенно выращиваем – достаточно социальна, в песнях мы рассматриваем проблемы, но стараемся делать это художественно. Искусство плаката – не наш профиль, DDT стремится к тому, чтобы в песнях были глубина и эстетика.
– Два года назад у вас вышел диск “Прекрасная любовь” – полу-акустический, с песнями, которые хочется петь в компании под гитару. Предыдущий – L’Echoppe (“Ларек”) – записан во Франции с аранжировщиком Константином Казански, работавшим с Алешей Дмитриевичем и Владимиром Высоцким. Поклонники рока опасались, что вы переключитесь пусть на качественный, но – шансон…
– Я вообще люблю разные музыкальные формы. Варю “супы”, “борщи”…Где-то во мне еще застрял пост-модернизм – смешивать разные ингредиенты, и даже существовавшие до нас культуры. Вытаскиваю из этого что-то свое, ищу собственный вкус. Но в этом мало расчета.
Я очень люблю авторскую песню и считаю, что Высоцкий, Галич, Окуджава, Вертинский и многие другие наши старшие братья и отцы – тоже в какой-то степени являются отцами русского рока. Ведь именно у них мы черпали свои вдохновения и поэзию. А с другой стороны – у нас были The Rolling Stones, Yes, The Doors… Столкновение европейской музыки и русского языка как раз и породило такого чудака, который сейчас перед вами стоит (улыбается).
А диском “Ларек” – я потешил свое самолюбие: записал альбом в Париже, со знаменитым Константином Казански – очень мощным и самобытным художником, работавшим со многими шансонье. Он сделал все аранжировки и для меня. Студия была под Эйфелевой башней, я там провел месяц – творчески интересно было посмотреть на “кухню” французских музыкантов. Там я приобрел какой-то опыт. Но – не более того.
– Ваша новая программа уже ближе к хард-року…
– Я бы не назвал это хард-роком, но музыка определенно стала жестче, потому что жестче стала и сама жизнь. Думаю, что сейчас в рок-музыке не хватает того, что было в 80-е: жесткой социальной и гражданственной темы.
– У вас два сына. Почему они, как и дети главных героев 70-80-х: Гарика Сукачева, Бориса Гребенщикова, Александра Ф. Скляра, Владимира Шахрина – не пошли как родители в рок-музыку?.
– Наши дети – они видят как мы пашем. И как все дети – хотят жить полегче, чем их родители. Они знают, что рок-музыка – это не только “прикол”- развлечение, но и большая работа.
А вообще я не из тех отцов, которые требуют продолжать традиции. Пусть сыновья сами выбирают. Для меня-то самое главное, чтобы они имели в сердце сострадание и сопереживание к другим людям. Чтобы не стали эгоистами и эгоцентристами. Чтобы чувствовали дыхание идущих рядом людей, пространств, дерев, архитектуры, рек. К чему я и сам все время стремлюсь…
Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
ДЗЕН
Телеграм