Звезды о защитниках нашей Родины

Фотоакция  в канун 70-летия с начала Великой Отечественной войны. Актеры и телеведущие вспоминают и благодарят тех, кто принес нам Победу.

Мария Кожевникова, актриса: – Война застала дедушку, Трофимова Валентина Николаевича, в Ленинграде, где он учился в Высшем военно-морском училище. Туда поступил 17-летним в июне 1941 года.

22 февраля 1942 года курсантов, среди которых был и дед, вывезли из блокадного Ленинграда. Ехали стоя, и многие от голода умирали прямо в дороге… Дед оказался в Астрахани, где продолжил учебу в военно-морском училище. Боевым крещением он считает сражение в Сталинграде в ноябре 42-го. Помнит, как в миг передышки выглянул в окно здания, где занимала позицию их часть, и увидел поле, усеянное трупами наших ребят…

В 19 лет дедушка принял командование взводом разведгруппы, состоящим из опытных бойцов, старше его вдвое. У деда два ранения. А в его боевом списке освобождение Ростова, Енакиева, Правобережной Украины, Одессы, Молдавии, Венгрии и Австрии, где в Венском Лесу дед встретил День Победы.

Светлана Антонова, актриса: – На фронт бабушка Мария Константиновна попала в 1941 году добровольцем, когда ей только исполнилось 19 лет. Она была родом из Харькова. Дедушка Александр Георгиевич (на фото), коренной москвич, тоже воевал с первых дней войны. Встретились они в 1944 году, когда деда ранило и он оказался в госпитале. Бабушка работала там медсестрой. Она дедушку выходила, после чего они вместе отправились на передовую. У них было много боевых наград, которые мы храним в семье как дорогую память. Победу дедушка с бабушкой вместе встретили в Кенигсберге. Только в отличие от большинства фронтовиков, которые тогда вернулись на родину, их отправили на войну с Японией. Они приехали в Москву в октябре 1945 года. Поженились, родили двоих детей, один из которых – мой папа, и всю жизнь, до последнего дня, прожили вместе.

Александр Половцев, актер: – Нестор Макарович Половцев, дед по папиной линии, пропал без вести в начале войны. Где похоронен, неизвестно. Мы с папой писали запросы в архивы – никакого результата. Знаю, дед был кавалеристом (на фото в центре. – Прим. “Телесемь”) и воевал под Новгородом.

В семье хранится письмо, которое он прислал со станции Окуловка перед отправкой на фронт. В нем дед пишет, что его часть формировали спешно и многие однополчане не умеют даже ездить на лошадях. Да и лошади плохонькие. Еще меня потрясла вот эта строчка: “Если придется вступить в бой, мало из нас останется в живых. Я прошу вас, обо мне особо не волнуйтесь, живите сами по себе, так будет лучше”.

Светлана Галка, “Большая разница” (“Первый канал”): – Дедушка, Карпачев Валериан Викторович, ушел на фронт в 41-м, служил в пехоте. В 45-м отряд деда вошел в немецкий город, в котором стояла странная тишина. Оказывается, жителям объявили о наступлении русских и сказали, что те не пощадят никого. Все в панике бежали. Но в одном доме дед увидел лежащую на кровати немку с перерезанными венами. Ее отправили в наш госпиталь. Выяснилось, что немка из-за болезни не могла бежать и вены ей перерезал муж, чтобы она не досталась русским.

Наталья Зотова, ведущая “Метео-ТВ” (“Россия 1”): – У меня не было отца, и воспитывал меня дедушка, Мерзляков Александр Яковлевич. Он не любил вспоминать войну. Но рассказывал: когда она началась, ему было 20 лет и он ушел служить на флот матросом. В 44-м участвовал в операции, о которой рассказывает повесть Леонида Соболева “Зеленый луч”. Тогда несколько человек, среди которых был и дед, отправились на разведку в шлюпке.

На берегу их ждали немцы, и безоружные разведчики вступили в рукопашную схватку. Назад не вернулся никто… Выжил дед, но и он числился погибшим. Немцы приняли его, потерявшего сознание, за мертвого, а потом наши нашли. Очнулся он в госпитале в Сочи. Дедушку представили к ордену Отечественной войны II степени, но награду он не получил – штаб с документами сгорел при бомбежке.

Вячеслав Манучаров, “Вкус жизни”, “Большая разница” (“Первый канал”): – Перед самой войной моей бабушке по материнской линии исполнилось 18 лет. Незадолго до этого она познакомилась с молодым офицером Иваном Андреевичем (впоследствии моим дедом). Они полюбили друг друга, уже думали о свадьбе, но тут война, и дедушку забрали на фронт.

Он воевал до Победы, был ранен, за четыре года прошел путь от лейтенанта до майора. Мама его, отправляя на фронт, дала ему с собой иконку Спасителя Иисуса Христа в металлическом коробе, она до сих пор считается реликвией в нашей семье. В 1945 году дед участвовал в освобождении Берлина, брал рейхстаг. А бабушка Нина Гавриловна все эти четыре года ждала его с фронта. Бабушка – ветеран труда, тушила зажигалки, которые фашисты сбрасывали на крыши домов во время налетов на Москву, работала на строительстве оборонительных сооружений. В мае 45-го дед вернулся, и они практически в первый же день пошли в загс и расписались.

Камиль Ларин, актер (“Квартет И”): – Дед, Рахматуллин Григорий Савельевич (его не стало в 1996 году), на фронте был поваром. Спецобразования у него не было, но готовил он превосходно. Фирменное блюдо – борщ, такого ароматного я ни у кого больше не пробовал, как и каши гречневой: он ее по-особенному томил. Перед каждым важным событием на войне – наступлением, операцией – дедушка старался побаловать солдат. Говорил, от сытости зависит боевой дух. А в 1945 году, как раз перед Победой, попал в бригаду поваров, которые готовили еду для маршала Георгия Жукова. Деда Гриша рассказывал, как стоял над каждым поваром и следил, что клали в котлы и на сковородки, чтобы ничего не подсыпали героям войны.
Фото: Дед Гриша (стоит в центре), 1945 г.

Павел Селин, “Последнее слово” (НТВ): – Дед мой, Михаил Николаевич Селин, ушел на фронт в 17 лет. В военкомате прибавил себе год, чтобы его взяли.

Он вырос в глухой тайге, на сибирском прииске. А народ там суровый… Дед был под метр девяносто ростом, пудовые кулаки… Сначала разведчик, потом танкист. Боевое крещение получил под Харьковом в 43-м. И сразу – медаль “За отвагу”. Второй орден Красной Звезды получил за то, что добыл в разведке “языка”. Добыл не с первого раза! Одного фашиста до окопов не дотащил. Немец стал кричать, пришлось его кулаком, ну и не рассчитал – тот с одного удара испустил дух, дед пополз за вторым.

А первую Красную Звезду он получил за форсирование Днепра. Много друзей у него там погибло. Он сам три раза был подбит, горел в танке. Его уже без сознания подобрали свои. В госпитале хотел покончить жизнь самоубийством.

Сильно обгорел, лицо – без ресниц, без волос… Ничего не слышал, не говорил. Написал медсестре, чтобы помогла выброситься из окна – кому он такой, 20-летний глухонемой, обгоревший, нужен. Сестра побежала к главврачу. Деда перевели в палату на 1-й этаж, приставили охрану. А главврач пообещал, что через 17 дней тот заговорит. И удивительное дело – на 17-й день дед шепотом попросил пить!

Организм выдюжил – вы бы слышали, как этот “глухонемой” потом пел! Дед освобождал Украину, Белоруссию, Румынию… Был тяжело ранен в Венгрии, бился за Югославию. 9 Мая 1945-го встретил в Праге. Но потом часть перебросили на Дальний Восток.

С войны он пришел только в 47-м – их, призванных восемнадцатилетними, еще и срочную оставили дослуживать… Бабушка Назира ждала его всю войну, а когда он вернулся обгоревший, контуженый, не раздумывая вышла за него замуж… Да не просто вышла – убежала из дома! Ее родители – чистокровные татары – были против русского.

Но надо знать деда! Когда во время сватовства ему твердо сказали “нет”, он выстрелил из трофейного пистолета в потолок, взял бабушку за руку и увел… Они прожили вместе 51 год и 6 месяцев.

Оставить комментарий