 |
В спектакле «Шарашка» ЛЮБИМОВ сам читает текст Сталина. «Я обязан был выйти на сцену, – говорит режиссёр. – Никакой актёр, считаю, не должен озвучивать текст Солженицына» |
Театр на Таганке отметил 45-летие уникальной премьерой.
В день юбилея на сцене легендарного театра состоялась премьера спектакля «Сказки», в котором актеры не только пели, играли на разных музыкальных инструментах, танцевали, но даже исполняли сложнейшие цирковые номера, в том числе прыжки на батуте. По словам главного режиссера и художественного руководителя «Таганки» Юрия ЛЮБИМОВА, в его нынешней труппе каждый актер уникален. Наш корреспондент встретился со знаменитым режиссером, чтобы поговорить о сегодняшнем дне театра и ближайших планах его руководителя.
– Юрий Петрович, поздравляю с юбилеем! Вы довольны нынешней «Таганкой»?
– У меня в театре – новое поколение. Каждый актер – со своими интонациями и умением. Все очень музыкальные, крепко чувствуют драматургию пьесы и, пожалуй, жизни. У нас всегда аншлаги – идут и на «Шарашку» Солженицына, и на трагифарс «Марат и маркиз де Сад». На новый спектакль «Сказки», поставленный по произведениям Андерсена, Уайльда, Диккенса, билеты распроданы за месяц до премьеры. Конечно, я доволен.
– Вы как-то скромно отметили юбилей…
– В официальных торжествах власти отказали. Сказали, что положено отмечать 50-летие театра, а сейчас, дескать, рано. Мне в сентябре будет 92 года, для меня теперь каждый год в театре – юбилейный. Но ничего. Отметим и 50-летие, и 60-летие. Я им отвечал, что перееду в Иерусалим – там живут более 120 лет и оттуда буду прилетать и ставить спектакли. На моем столе десять новых пьес ждут своей очереди. Какие? Секреты раскрывать не стану.
– Это, часом, не политические пьесы? Вы ведь всегда, даже ставя Шекспира, умели обнажить трагедию нынешнего времени…
– Я всегда любил обнажать женщин, а не политику.
– Кто из классиков больше всего подходит для нашего времени?
– Всмотритесь в нашу жизнь – повсюду Гоголь. И еще Салтыков-Щедрин. Но у него просто острая сатира. Гоголь же на ступень выше, тоньше и значительнее.
 |
Все актёры театра и поют, и играют на разных инструментах |
– А Гамлет каким должен быть сегодня? Второго Высоцкого на горизонте не видно.
– Высоцкий для меня был, несомненно, точен. Ведь Гамлет в первую очередь – поэт и гражданин, потом уже принц Датский.
– Известно, что Высоцкого долго не утверждали на роль…
– «Они» говорили, что он – хриплый алкаш, а не принц. Но я ведь упертый. Ответил, что настоящих принцев я не видел, может, они были такими, как Володя. Все времена порочны. Но Гамлетом вижу поэта.
– Вы попали в цель, ведь «Таганка» стала популярной благодаря Высоцкому!
– Это не так. Он многим обязан «Таганке», о чем говорил не раз. Высоцкий сочинял и пел свои песни до прихода в театр. У нас же он попал в среду высокоодаренных интеллектуалов. Уникальный круг – Шнитке, Денисов, Вознесенский, Трифонов, Можаев – развил в Высоцком его дар и талант.
 |
В Театре на Таганке всегда аншлаг |
– Только по Божьему дару, по таланту!
– Талант может иметь плохой характер.
– Если отбирать ангелочков, хороший театр никогда не создашь. Меня отговаривали, когда я брал Высоцкого: «Он же алкоголик и совсем неуправляем!» Я отвечал, что одним алкоголиком больше, одним меньше – для коллектива театра это не так уж и важно.
– Как в любом театре, и «На Таганке» есть сегодня пьющие актеры. А вырастут ли они в Высоцкого, Демидову, Золотухина?
– Звездопад в последнее десятилетие упал на нас мощный. «На Таганке» появились интересные актеры табаковской школы. Но нужно еще работать, чтобы их игра не превратилось в актерство чистой воды.
 |
Патриарх сцены с женой Катариной, венгеркой по национальности |
– Еще как! Когда учился в фабрично-заводском училище, носил брюки клеш. С девочками был общителен, они отвечали взаимностью. Меня стала отлавливать шпана, когда оказывался один, без корешей. Как-то сильно побили, даже два зуба выбили. Я занимался боксом, прижался к стенке и отбивался, как мог. Едва убежал. Когда все зажило, достал у приятелей пистолет, в сапогах всегда носил финку. Когда они меня остановили еще раз, я ударил первым и достал оружие. Мы поговорили «за жизнь», и меня больше не трогали. Вечером танцевал, с кем хотел.
– Есть вещи, о которых вы сожалеете?
– Проходит время, и ты понимаешь, что кому-то нанес неосознанную обиду. Почему неосознанную? Потому что через какое-то время понимаешь, что это все же обида.
– Как вы чувствуете будущее?
– В Екклесиасте сказано: «Все, что будет, – это было, а все, что было, – будет!» Ничего нового на этом свете не происходит. Появятся новые средства выражения, и только.
– Сейчас модно присваивать звания: секс-символ, легенда сцены, кино. Вы себя чувствуете человеком-легендой?
– Иногда, как старый клоун, не знаю – смеяться или плакать от счастья, что прожил огромный кусок полноценной жизни. «Идет охота на волков», – вспоминаются строчки Высоцкого. Я еще не до конца загнанный старый волк. Жизнь продолжается…
