Каково это – влезать в шкуру кота Бегемота? Об этом рассказал актер Вано Миранян.
– Мне сшили костюм – кошачью шкуру, – говорит Вано, чей рост составляет 120 сантиметров. – Cделали так, что глаза мои находились на уровне рта Бегемота. Через это отверстие (рот) я и смотрел, и дышал. Если бы не помощь коллег, постоянно натыкался бы на людей и предметы. Александр Абдулов мне шептал: «Вано, левее! Правее! Прямо!» В помещении играть было душно и жарко. Но когда съемки шли зимой на улице, я был, пожалуй, единственным, кто не мерз.
– Оттого, что вы играли в шкуре, чувствовали к себе какое-то особое отношение на площадке?
– Поначалу режиссер Владимир Бортко все время говорил, чтобы я был внимательнее. Например, на съемках сцены в трамвае предупреждал: «Аккуратненько! Упадешь!» Но помощник режиссера сказала, чтобы я, садясь в трамвай, подпрыгнул. И я рискнул.Режиссер, увидев это, начал ругаться: «Кто разрешил? Я не говорил так делать!» Но в фильм вошел дубль с прыжками.
– Трюки Бегемота исполняли вы или дублер?
– Я. Даже компьютерной графики в этих сценах не использовали. В эпизоде, когда в нехорошую квартиру приходят с облавой чекисты и стреляют по Бегемоту, я прыгал с камина. Так вот, меня не предупредили, что нужно придерживать голову кота, чтобы она не отлетела. Прыгнул – и упал: кошачья голова покатилась, а я заработал сотрясение мозга. Несмотря на боль, виду не подал, чтобы не срывать съемки. Кошачью голову надел и отработал еще два дня.
– Охота сниматься в кино после этого случая не пропала?
– Нет, нисколько. Хотя я и не киноартист. В детстве мечтал стать дальнобойщиком, но, когда понял, что от этой мечты придется отказаться, переквалифицировался в танцоры. С 13 лет выступал в эстрадно-цирковом коллективе – танцевал, жонглировал. Потом создал шоу-группу. Сейчас играю в мюзикле «Иствикские ведьмы». Но Бегемот – любимая роль, потому что у меня она самая большая в кино.
