Сегодня Госдума намерена рассмотреть поправку в закон о СМИ, запрещающую прессе указывать национальность преступников и потерпевших. Поправка внесена депутатами Мосгордумы. Они полагают, что изъятие из криминальной хроники подобных сведений послужит укреплению межнационального согласия.
Журналисты привыкли к упрекам и обвинениям. Чуть что – виновата пресса. Но в чем-то обеспокоенность столичных депутатов небезосновательна. Ксенофобские настроения иногда действительно провоцируются средствами массовой информации. `В Карелии будет новая Кондопога? Чеченец убил русского парня`. Это заголовок статьи, распространенной одним информационным агентством. Но текст совершенно не соответствует заголовку.
Вот этого – `наших бьют!` – в прессе быть не должно. В Декларации принципов поведения журналистов, которая была утверждена Международной федерацией журналистов еще в 1954 году, сказано: `Журналист должен отдавать себе отчет в той опасности, которую таит в себе призыв к дискриминации, распространенный через СМИ, и должен сделать все возможное для того, чтобы избежать даже невольного стимулирования дискриминации на основе расы, пола, сексуальной ориентации, языка, религии, политических и иных взглядов, национального и социального происхождения`. Это правило МФЖ. Оно действует во всем мировом медийном сообществе. Но что характерно: ни в одной европейской стране эти требования не возведены в закон. Они диктуются только профессиональной этикой, журналистскими договоренностями о том, что допустимо, а что – нет.
Ограничься столичные депутаты призывом проявлять деликатность в освещении конфликтов, участниками которых по стечению обстоятельств стали люди разных национальностей, – кто бы стал спорить. Но мы видим стремление норму профессиональной этики сделать нормой закона. Если это произойдет, пресса тут же окажется на крючке. Всегда найдется повод истолковать эту норму вольно и широко. Не будет недостатка и в желающих прибегнуть к подобному толкованию. Как не прибегнуть, если поправку, на которой настаивают депутаты Мосгордумы, предполагается внести в статью 4-ю закона о СМИ. Это такая статья, за нарушение которой газету могут закрыть в судебном порядке. За что именно? По закону – за использование средства массовой информации в целях совершения уголовного преступления. Например, за разжигание межнациональной розни, за призыв к нарушению территориального единства страны… Теперь же в этот ряд встанет и сообщение, что вор-карманник (допустим, азербайджанец) украл в трамвае кошелек у девушки (допустим, русской). Информация о национальной принадлежности преступника и его жертвы здесь, конечно же, совершенно не требуется. Но в данном случае можно говорить о нарушении журналистом профессионально-этических норм, а не закрывать печатное издание и не отдавать автора под суд.
Иное дело – преступления, совершенные исключительно по мотивам национальной ненависти. Замалчивать эти мотивы – значит дезинформировать общество о сути происшедшего. Вводить его в заблуждение о масштабах явления. В конечном счете – играть на руку разжигателям национальной вражды.
Большинство происшествий с участием нацменьшинств официально трактуются как бытовые. Верить такой трактовке значительная часть общества не расположена. Чем усерднее внушается отсутствие в каком-либо конфликте национальной подоплеки, тем крепче массовая уверенность в обратном. Но мгновенная готовность исследовать национальный состав участников уличной потасовки тоже ни к чему хорошему не приводит. Это знают на собственном опыте приезжие с Кавказа или из Центральной Азии.
Пьяные драки русских с армянами (азербайджанцами, грузинами, таджиками) будут случаться и впредь, куда от этого денешься. Найдутся и желающие выдать хмельную потасовку за проявление национальной вражды. Это – синдром Кондопоги. Синдром, избавиться от которого нам, наверное, не скоро удастся. Но послужит ли укреплению взаимной терпимости запрет на упоминание в прессе национальности преступников и потерпевших? Не осложнит ли он работу правоохранительным органам? Не добавит ли куража ксенофобам? И не приведет ли к ограничению свободы слова?
На мой взгляд, указывать в сообщениях прессы национальность преступника и потерпевшего нужно только в том случае, если без этого невозможно понять суть происшедшего. А если кто-то кого-то пырнул ножом по пьянке, это не повод сообщать о национальности преступника и жертвы. Тем более – в обществе, страдающем ксенофобией. На Западе вообще не существует законодательных запретов на упоминание в прессе национальности преступников и потерпевших. Там журналисты сами решают, когда такое упоминание требуется, а когда – нет. Пожалуй, и нам стоит довериться этическому чутью репортеров или выработать на этот счет некие корпоративные стандарты. Добровольные самоограничения подчас эффективнее всяких законов.
