В стенах туберкулёзного санатория, где каждый день был наполнен изнуряющими уколами и нескончаемым жаром, Татьяна Самойлова неожиданно получила весть, которая могла бы изменить всю её жизнь. Ей предстояло стать матерью сразу двоих детей от Василия Ланового — единственного, по её собственным словам, мужчины, которого она искренне и глубоко любила. Казалось, счастье было так близко, осязаемо.
Однако последнее слово в судьбоносном решении принадлежало не влюблённой паре, а властной матери Татьяны, Зинаиде Ильиничне. Её вердикт был бескомпромиссен: никаких детей, ведь на первом месте должна стоять карьера, а здоровье необходимо восстановить для будущих ролей. И вот, послушная дочь, повинуясь воле родительницы, отправилась к подпольной повитухе, где без наркоза прервала беременность. С этого трагического момента начался необратимый распад не только её брака, но и всех надежд на простое женское счастье.
Властная рука судьбы
Зинаида Ильинична всегда была убеждена, что ей лучше знать, как должна складываться жизнь её дочери. Она железной рукой управляла финансами, бытом и всеми аспектами семейной жизни, пока её супруг, знаменитый актёр Евгений Самойлов, был полностью поглощён служением искусству. Именно мать когда-то решила, что Татьяне предначертан путь балерины, стремясь воплотить в дочери свою собственную несбывшуюся мечту.
Девочка изнурительно тренировалась у станка, почти полностью отказываясь от еды, готовясь к судьбоносному показу самой Майе Плисецкой. Но вердикт великой примы оказался неутешительным: с такими данными ей никогда не стать балериной первой величины. Выйдя из кабинета Плисецкой, мать не смогла сдержать слёз. Дочери же она бросила фразу, прозвучавшую как одолжение: «Ну, тогда иди в актрисы». Этот сценарий — мать ставит цель, дочь беспрекословно её достигает — повторялся на протяжении всей жизни Татьяны.
Любовь наперекор
Во время съёмок в солнечной Одессе Татьяна всем сердцем полюбила молодого, ещё не слишком известного актёра Василия Ланового. Их роман вспыхнул стремительно: первое знакомство на даче у общих друзей, а затем, без пышных торжеств и лишнего шума, они просто зашли в ЗАГС и оформили свои отношения. Лановому было некуда привести молодую супругу — он жил в скромной, тесной квартире с родителями, сёстрами и племянницей. Поэтому молодожёны поселились в доме Самойловых.
Зинаида Ильинична мгновенно вынесла свой суровый приговор: зять, по её мнению, был абсолютно недостоин её гениальной дочери. Он мало зарабатывал, снимался «не в тех» картинах, да ещё и весь свой скудный заработок отдавал собственной матери. К материнскому недовольству вскоре прибавились и бытовые неурядицы: молодые супруги почти не виделись из-за постоянной занятости Ланового. А он, в свою очередь, искренне желал, чтобы жена больше времени посвящала дому, предлагая ей: «Давай я буду зарабатывать, а ты хозяйствуй».
Однако тёща была категорически не согласна с таким раскладом. Она настойчиво подталкивала дочь к новым ролям в кино и всеми силами стремилась разрушить её брак, чтобы Татьяна полностью сосредоточилась на карьере, а не на личной жизни. Конфликты в небольшой квартире на Песчаной улице вспыхивали всё чаще, отравляя и без того хрупкий быт молодой семьи.
Жертва во имя искусства
Но было бы несправедливо возлагать всю вину только на мать. Установка «Главное — кино!» со временем стала и личным кредо Татьяны. Воспитанная в атмосфере, где всё в семье подчинялось работе отца, она искренне верила, что карьера важнее всего. Она ещё не подозревала, что кинематограф, которому она принесла столь страшную жертву, отказавшись от рождения двойняшек, в итоге предаст её.
Мировой триумф в Каннах, казалось, открывал перед ней совершенно новую жизнь. Весь мир лежал у ног Самойловой. Великий Пабло Пикассо называл её не иначе как «русской богиней». Жерар Филипп лично предложил ей главную роль в новой экранизации «Анны Карениной». Голливуд был готов распахнуть перед ней свои двери. Шанс был реален: у неё появились влиятельные друзья за рубежом, и она довольно свободно владела английским языком.
Однако за ней по пятам следовали «комитетчики», а в её голове постоянно крутилась лишь одна мысль: «А что скажут мама с папой?» Самойлова боялась не столько советских чиновников, сколько неодобрения своих родителей. Остаться в Голливуде родные бы ей никогда не позволили, поэтому от столь заманчивого предложения пришлось отказаться.
Возвращение в Москву обернулось настоящим ледяным душем. Вместо красной дорожки Татьяну Самойлову ждали скромные посиделки с Алексеем Баталовым в уютном кафе на Арбате, где на столе стояли лимонад «Дюшес» и песочное печенье. Баталов сразу развеял все её иллюзии: «Даже если бы ты захотела остаться за рубежом — можешь не сомневаться, тебе бы не позволили этого сделать». И это была чистая, горькая правда.
Десятилетие забвения
Американские режиссёры неоднократно отправляли Татьяне Самойловой приглашения на съёмки. Однако руководство «Мосфильма», даже не удосужившись спросить её мнения, отправляло в Голливуд категорические отказы, ссылаясь на то, что график актрисы был расписан на годы вперёд. Самой же Самойловой говорили: «Вы — советское достояние. Будете играть хорошие роли на родине». Но этих «хороших ролей» не было. Началось мучительное десятилетие забвения.
Для киночиновников она была слишком яркой, слишком «не нашей», да ещё и американцы как-то уж слишком настойчиво стремились с ней сотрудничать, что вызывало у них подозрения. Она бесконечно звонила на студию с одним и тем же вопросом: «Есть для меня работа?», а в ответ слышала предложения, от которых хотелось плакать. Самойловой предлагали роли в массовке, которые обычно доставались людям «с улицы», не имеющим актёрского образования. Чтобы выжить, она ездила с творческими вечерами, читала стихи, но это было лишь бледной тенью той большой работы, о которой она мечтала.
Вторая попытка и новая боль
Личная жизнь актрисы также была полна проблем. Брак с Лановым распался — та невыносимая боль от потери детей встала между ними непреодолимой стеной. Затем в её жизни появился писатель Валерий Осипов — образованный, много путешествующий, он красиво ухаживал, заваливая её цветами и телеграммами. Но когда Татьяна начала мечтать о собственных детях и поделилась этим с мужем, то услышала тихий, но страшный в своей честности ответ: «А я детей не хочу». Его слова поставили окончательный крест на этом союзе.
Казалось, счастье наконец-то улыбнулось Татьяне Самойловой в 33 года, когда врачи сообщили о её беременности. Отцом ребёнка был цирковой администратор Эдуард. Наконец-то она родила сына Митю, и мир для неё перевернулся. Она была готова отказаться от всего ради материнства, уверяя, что теперь-то всё умеет: и готовить, и хозяйничать. Но она обманывала саму себя. Всю жизнь её опекали родители, и к реальному быту она была совершенно не приспособлена. Муж не стремился зарабатывать, и родители снова были недовольны.
Когда наступила новая беременность, на семейном совете вновь было принято решение: с таким мужем второй ребёнок «не нужен». Татьяна снова послушалась и прервала беременность. Позже, когда сын вырастет и уедет в Америку, она будет с горечью думать, что, возможно, у неё мог бы родиться заботливый ребёнок, который сейчас был бы рядом и поддерживал её.
Одиночество в забвении
За несколько лет до своего ухода из жизни Татьяну Самойлову случайно встретили на автобусной остановке. В дорогой шубе, элегантной шляпке, с роскошной сумкой — она растерянно озиралась по сторонам. Оказалось, она просто забыла, где живёт. Она не просила о помощи, а просто сидела и пыталась вспомнить свой адрес.
Поговаривают, что Татьяна Самойлова провела последние годы жизни в страшной бедности. Но это было не совсем так: она не была нищей, ей всегда кто-то помогал, дарил дорогие подарки, например, флакон духов «Шанель», который она тут же небрежно предлагала забрать гостям, даже не распечатав. Актриса продолжала посещать рестораны и хорошо одеваться.
Но при этом она была абсолютно беспомощной. Когда рядом не было помощников, волонтёров или друзей, она не могла даже заварить себе чай. Она жила одна, в квартире, стены которой были увешаны её старыми фотографиями, и медленно угасала в этом мире воспоминаний, где она всё ещё была «русской богиней», а не одинокой, потерянной женщиной, которая даже не помнила, где её дом.
Что вы думаете о судьбе Татьяны Самойловой — была ли она жертвой обстоятельств или собственных решений?
Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
ДЗЕН
Телеграм