Что может быть больнее, чем битва за своё прошлое? Когда хиты, которые стали саундтреком целого поколения, превращаются в яблоко раздора, а изнанка славы оказывается переплетена с судами, угрозами и больничными палатами. История группы «Руки Вверх!» давно перестала быть просто историей успеха. Сегодня это — многолетняя война, где на кону стоят не только миллионы, но и человеческие судьбы, репутации и призраки 90-х, которые отказываются уходить. В центре этого шторма — лидер группы Сергей Жуков и человек, который когда-то помог ему взлететь, продюсер Андрей Маликов. Их конфликт, тлевший четверть века, в 2024-2025 годах вспыхнул с новой силой, выплеснувшись в публичное пространство шокирующими обвинениями. И если Жуков говорит о мошенничестве и поддельных документах, то Маликов — о клевете, подлогах и угрозах, которые коснулись его нерожденных детей.
Битва за наследие 90-х в эпоху цифры
Конфликт вокруг «Руки Вверх!» — это не частный спор, а симптом болезней всей российской музыкальной индустрии постсоветской эпохи. Это время, когда всё создавалось на энтузиазме и рукопожатиях, а договоры зачастую писались наспех или не писались вовсе. Спустя десятилетия, когда музыка из кассет и дисков перекочевала в стриминги и кино, старые соглашения (или их отсутствие) обрели новую, баснословную ценность. Байопики, собравшие в прокате миллиарды, как фильм «Руки Вверх!», стали лакомым куском. История Жукова и Маликова — это хрестоматийный пример того, как призраки «лихих девяностых» приходят за долями в цифровом веке, разрывая на части не только бизнес, но и остатки человеческих отношений.
Авторское право как поле боя
Всё началось с фильма. После оглушительного успеха в кинотеатрах, байопик о группе должен был триумфально выйти на онлайн-платформы. Однако вместо релиза последовала блокировка. Роскомнадзор потребовал от «Кинопоиска», IVI и других сервисов ограничить доступ к картине. Причиной стали претензии на права фонограммы песен, которые, по утверждению музыкального издательства «Джем» и его гендиректора Андрея Черкасова, принадлежат им. Сергей Жуков в ответ заявил о мошенничестве и подделке документов. Он обратился с исками в арбитражный суд и даже направил письма на имя главы Следственного комитета Александра Бастрыкина и председателя Верховного суда, требуя помощи.
Но корень проблемы уходит в 1999 год. Тогда, по словам Андрея Маликова, он, будучи продюсером, финансировал запись первых альбомов группы на домашней студии звукорежиссёра. Договорённости с Жуковым и Потехиным, как утверждает Маликов, были устными или оформленными крайне небрежно. В 2006 году, уже после расставания с группой, Маликов подписал документ о передаче так называемых «механических прав» (прав изготовителя фонограмм) издательству «Джем». Именно на этот документ, который Жуков называет «крайне странным» и недействительным, поскольку Маликов на тот момент уже не работал с группой, и опираются претензии «Джема». Параллельно разворачивается другая судебная драма: Жуков и Потехин пытаются через суд признать недействительными старые договоры о передаче прав. Однако суд, изучив материалы, встаёт на сторону Маликова, указывая, что он действительно инвестировал в создание фонограмм, а истцы не оспаривали эти договоры более 20 лет. После проигрыша в первой инстанции и апелляции Жуков в марте 2025 года подаёт кассационную жалобу уже в Верховный суд России. Круг судебных разбирательств замкнулся, но точка в противостоянии так и не поставлена.
Угрозы, больница и нерожденные дети
За сухими строчками судебных решений и юридическими терминами скрывается человеческая трагедия, которую Андрей Маликов описывает с болью, не утихшей за 25 лет. В своём откровенном интервью он переносит нас в 1999 год — момент болезненного разрыва. По его словам, уход Жукова и Потехина был не просто деловым расставанием.
«Мне поступали угрозы от неизвестных людей, которые тогда звонили и намекали, что если я не соглашусь на условия людей, стоящих за Жуковым и Потехиным, то могу пострадать я и моя семья. Всякое может случиться, времена, мол, непростые», — рассказывает Маликов.
Самым страшным последствием этого давления, по его словам, стала болезнь жены.
«На этой нервной почве и при давлении со всех сторон у моей супруги был приступ, ее срочно положили в больницу с угрозой выкидышей», — утверждает бывший продюсер.
Эти события он называет переломным моментом, после которого всё изменилось. Для Маликова конфликт перестал быть деловым — он стал личным, глубоко ранящим, связанным с угрозой самому дорогому. Он прямо заявляет, что действия Жукова в тот момент «поставили под угрозу жизнь моей семьи, моей жены, которая в этой стрессовой ситуации могла погибнуть вместе с еще не родившимися детьми». Эти обвинения повисают в воздухе тяжёлым, неопровергнутым публично грузом, добавляя в и без того грязную войну тень настоящей семейной драмы.
Тишина, поддержка и бизнес как обычно
Пока одни вспоминают 90-е с ужасом, другие успешно строят новую реальность. Парадоксальным контрастом на фоне скандала выглядит деятельность самого Сергея Жукова. В то время как его юристы готовят кассации в Верховный суд, сам артист ведёт вполне успешную деловую жизнь. Летом 2025 года он выступил в качестве рецензента дипломного проекта на программе MBA в институте МИРБИС. Слушатель программы защищал работу по повышению рентабельности компании «Руки Вверх Продакшн», связанную с кинопроизводством. В своём отзыве Жуков отметил, что «всё сделано хорошо, по делу», и выразил готовность работать над внедрением рекомендаций. Эта картина — спокойный, рассудительный бизнесмен, дающий советы по оптимизации, — разительно отличается от образа человека, вовлечённого в ожесточённую борьбу за наследие. Это показывает, насколько прочно разделены личная война и публичный бизнес.
Со стороны бывшего напарника Жукова, Алексея Потехина, звучат более резкие оценки. Он называет происходящее следствием «коррупции» и с иронией замечает, что создателям фильма следовало «думать головой, а не жопой», готовясь к возможным претензиям. Музыкальное и медийное сообщество в основном хранит молчание, предпочитая не комментировать столь острый и запутанный конфликт. Публичная реакция ограничивается статьями в СМИ и бурным обсуждением в соцсетях, где мнения разделились между сторонниками «артиста-создателя» и теми, кто верит в права «инвестора-продюсера».
Почему этот спор не разрешим?
Конфликт Жукова и Маликова кажется неразрешимым по нескольким фундаментальным причинам. Во-первых, это **проблема «серых» 90-х**. Большая часть отношений строилась на доверии, а не на бумагах. Сегодня каждая сторона интерпретирует эти неформальные договорённости в свою пользу, и объективной правды, записанной нотариусом, просто не существует.
Во-вторых, это **столкновение двух типов прав**. Жуков, как бесспорный автор музыки и текстов и исполнитель, защищает свои моральные и авторские права на произведения. Маликов же апеллирует к «механическим правам» — правам на конкретную, записанную когда-то фонограмму, в создание которой он, по решению суда, вложил деньги. Закон теоретически защищает и то, и другое, но на практике они вступили в непримиримое противоречие.
В-третьих, **финансовый масштаб**. Речь идёт не о скромных отчислениях с кассет. Онлайн-платформы, саундтреки к фильмам, сборы с концертов — всё это генерирует огромные потоки денег. Фильм «Руки Вверх!» собрал в прокате, по некоторым данным, около миллиарда рублей. Блокировка такого актива — мощнейший рычаг давления. В такой ситуации каждая сторона будет бороться до конца, потому что отступление означает потерю миллионов.
И, наконец, **личный фактор**. Конфликт давно перерос деловые рамки. Обиды 1999 года, взаимные обвинения в предательстве, а теперь и заявления об угрозах семьям — всё это создаёт эмоциональную пропасть, через которую невозможно построить мост для переговоров. Доверие безвозвратно утеряно, а значит, единственным арбитром остаются суды.
Заключение
История «Руки Вверх!» превратилась в грустную притчу о цене успеха. Хиты, которые должны были объединять, стали символом раздора. Люди, создававшие вместе историю, теперь тратят годы жизни, силы и огромные деньги на то, чтобы доказать свою правду в залах суда. Жуков защищает право быть единоличным символом группы, чей образ зарабатывает миллионы. Маликов отстаивает справедливость и свои, как он считает, законные права инвестора, чьи вложения когда-то дали этим хитам жизнь, и вспоминает цену, которую заплатила его семья.
Эта война не имеет победителей. Даже если Верховный суд поставит окончательную юридическую точку, моральные потери уже невосполнимы. Легенда группы навсегда запятнана грязными разбирательствами, а за кулисами праздничных концертов останется тень больничной палаты и телефонных угроз. Этот конфликт заставляет задуматься: а что на самом деле остаётся, когда заканчиваются музыка и аплодисменты? И кто в итоге расплачивается по старым счетам «лихих девяностых»?
А как вы думаете, возможен ли в таких ситуациях честный компромисс, или бизнес и обиды прошлого всегда будут сильнее? Поделитесь своим мнением в комментариях.
Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
ДЗЕН
Телеграм
