Судьба порой преподносит самые неожиданные повороты. Игорь Ларионов, двукратный олимпийский чемпион, словно по волшебству преодолевал любые преграды на льду, добиваясь грандиозных побед и решая казалось бы неразрешимые вопросы. Но даже для такого волевого человека, как он, нашлась задача, перед которой он оказался бессилен – драма его старшей дочери.
Четырехкратный чемпион мира, трехкратный обладатель Кубка Стэнли, хоккеист, чья карьера продлилась до 43 лет – все эти титулы принадлежат Игорю Ларионову. 3 декабря легендарный спортсмен отпраздновал свой 60-летний юбилей, встретив его в новом, ответственном статусе: в июне он был назначен главным тренером молодежной сборной России.
Со стороны может показаться, что у этого человека есть абсолютно все: глубокое уважение коллег, всемирная слава, репутация интеллектуала, который не боится открыто выражать свои убеждения и бороться за справедливость. А еще у Ларионова есть крепкий тыл: любящая супруга и трое детей. Но можно ли назвать его семью по-настоящему счастливой? Старшая дочь спортсмена, Алена, не раз откровенно признавалась, насколько тяжело ей было расти в тени своего звездного отца. Что же подтолкнуло девушку к анорексии, и удалось ли Игорю Ларионову восстановить разрушенные отношения со своим ребенком?
Формирование характера на льду
Игорь Николаевич пошел по стопам своего старшего брата Евгения, выбрав путь хоккеиста. С самых юных лет он просыпался на рассвете, чтобы отправиться на тренировку в спортивную школу «Химик», которая в те времена считалась одной из главных достопримечательностей подмосковного Воскресенска. Его первым наставником стал Вячеслав Одиноков.
Спорт для Ларионова не был лишь физическим состязанием; он быстро научился глубоко анализировать происходящее на ледовой площадке, выстраивая по-настоящему «интеллектуальную игру». Прибавьте к этому природное любопытство, выдающуюся эрудицию и тот факт, что Игорь всегда был отличником — и становится совершенно очевидным, откуда берет начало его знаменитое хоккейное прозвище Профессор, под которым центрфорвард стал известен всему Советскому Союзу.
При этом молодой игрок всегда отличался исключительной честностью и прямотой, как в общении со сверстниками, так и в отношениях с учителями и тренерами. Ярким примером служит случай, когда в 14 лет подросток написал скандальное по тем временам эссе, в котором высоко оценил заслуги Андрея Сахарова, известного политического диссидента. Чудом Игоря не исключили из школы.
Впрочем, такую дерзость талантливому юноше было легко простить. Оглушительный успех пришел к нему на турнире «Золотая шайба», где Ларионов продемонстрировал мастерство, которое обычно присуще лишь опытным игрокам. В 16 лет его приняли во взрослую команду «Химика», а новым тренером стал Николай Эпштейн. Первый же официальный матч в 1978 году против «Спартака» мгновенно превратил Игоря в настоящего героя. Его часто сравнивали с персонажем фильма «Когда я стану великаном»: подобно Пете Копейкину, Игорь Ларионов был худощавым хоккеистом, который полагался не на грубую физическую силу, а на тонкую тактику.
«Когда Игорь только начинал, он уже выделялся среди сверстников очень умной игрой. Однако трудно было предположить, что из этого щуплого паренька вырастет такой большой мастер. Благодаря своему труду и беззаветной любви к хоккею Игорь смог достичь небывалых высот», — спустя годы вспоминал Эпштейн.
«Пятерка Ларионова» и борьба за свободу
На молодого игрока сразу же обратили внимание московские гранды – «Спартак» и «Динамо», но по негласному указанию «сверху» его перевели в ЦСКА. Здесь всецело руководил жесткий, нацеленный исключительно на результат тренер Виктор Тихонов, который как раз вынашивал идею создания непобедимой связки из сильнейших хоккеистов страны. Именно так родилась легендарная «пятерка Ларионова»: вместе с Сергеем Макаровым, Владимиром Крутовым, Вячеславом Фетисовым и Алексеем Касатоновым спортсмен составил основу сборной СССР. За этим последовали годы триумфальных побед: Профессор провел более 450 матчей, забросив в ворота соперников две сотни шайб.
«Пожалуй, мой самый удачный — это финал Кубка Канады 1981 года, где мы обыграли соперников, а мне удалось забить два гола. Это была первая крупная победа в моей карьере», — рассуждал хоккеист.
Несмотря на то, что Ларионов блистал на ледовой арене, в ЦСКА он ощущал себя словно в заточении: личная жизнь отсутствовала напрочь, тренировки длились сутками, работа велась на износ. Корень всех зол Игорь видел в советской системе с ее тотальной закрытостью, подавлением индивидуализма и потребительским отношением к людям. У властей было множество рычагов давления, и для центрфорварда главным из них стал запрет на выезд из страны. Эту проблему он решил, опубликовав в конце 80-х в журнале «Огонек» смелое, открытое письмо, адресованное Виктору Тихонову.
В своем послании Ларионов без прикрас рассказал о том, как игроков других клубов практически насильно принуждали переходить в ЦСКА, угрожая в противном случае не допустить их в сборную. Бунтарь также поведал, что многие звезды хоккея завершили свою карьеру значительно раньше положенного срока, поскольку Тихонов разлучал их с семьями, запрещая готовиться к матчам самостоятельно, вне спортивной базы. Игорь не побоялся раскритиковать и методы наставника, унижавшего своих воспитанников на глазах у всей команды.
«Шила, как говорится, в мешке не утаишь: сама жизнь показывает, доказывает, что ваш тренерский стиль, который, возможно, давал положительные результаты в прошлом, обнаруживает сбои, перестает себя оправдывать, трещит по всем швам, как и сама административно-командная система, сложившаяся в стране. Уже ни от кого не скроешь, всем видно, даже Госкомспорту, который пока молчаливо выжидает, какой еще турнир мы завалим, что вы допускаете ошибку за ошибкой», — бескомпромиссно заявил Ларионов.
Столь скандальное письмо не могло остаться незамеченным общественностью, и спустя год Игорь получил долгожданную возможность покинуть страну. В 29 лет он начал играть в НХЛ за команду «Ванкувер Кэнакс» вместе с Владимиром Крутовым. Ларионов легко освоился в Канаде, а впоследствии помог адаптироваться и молодому коллеге Павлу Буре.
Игорь блестяще справлялся со своей ролью и, вероятно, продолжил бы выступать за «Кэнакс», если бы не его непоколебимые принципы: часть зарплаты приходилось отдавать представителям «Совинтерспорта», что Ларионов считал вопиющей несправедливостью. В итоге он принял решение уехать в Швейцарию и стал игроком «Лугано». Затем последовало триумфальное возвращение в НХЛ в составе «Сан-Хосе Шаркс», а после — переходы в «Детройт» и клуб «Флорида Пантерз».
Последней командой НХЛ для Ларионова стали «Нью-Джерси Дэвилз». После неудачного сезона 2003/2004, в котором хоккеист забил всего одну шайбу, он объявил о завершении своей выдающейся карьеры. Прощальный матч 43-летнего чемпиона мира состоялся на Малой спортивной арене Лужников.
Конечно, полностью расстаться с делом всей своей жизни легендарный игрок не мог. Он успешно занялся агентской деятельностью, представляя интересы таких талантливых спортсменов, как Андрей Локтионов и Тайлер Сегин.
Тени звездного отцовства
В середине 80-х Игорь Ларионов связал свою судьбу с фигуристкой Еленой Батановой. В этой спортивной семье родились трое детей: Алена, Дайана и Игорь. Младшие наследники не доставляли родителям особых хлопот, а сын, к слову, выбрал путь отца, посвятив себя хоккею.
«В принципе, у него было довольно-таки трудное детство, очень много травм, после которых приходится восстанавливаться и, как говорится, держать свою марку высоко. Это сложно психологически, — рассуждал Ларионов. — Но тем не менее он сильный и внутренне, у него есть стержень, позволяющий догонять и выходить на уровень. По пониманию игры, по игровому интеллекту я очень доволен трудолюбием и отношением сына к делу. Очень интересный мальчишка. Говорю это не потому, что я папа, а как специалист».
Но какие же личные драмы терзали старшую дочь звезды НХЛ? Ее детство было весьма необычным: Алене не исполнилось и трех лет, когда родители приняли судьбоносное решение переехать в Канаду, поскольку Игоря Николаевича пригласили играть за «Ванкувер Кэнакс». На этом кочевая жизнь не закончилась, и девочке постоянно приходилось привыкать к смене культур и языков — русскому, итальянскому, английскому.
Родители-спортсмены очень внимательно следили за питанием дочери. Так, сладостей в доме не бывало вовсе: мама постоянно предупреждала, как легко набрать лишний вес, переборщив с калориями. И, конечно, легенда хоккея изо всех сил старался привить всем детям любовь к физической культуре. Алена, в свою очередь, отчаянно мечтала заслужить одобрение отца, поэтому усердно проводила домашние тренировки, подстраиваясь под его рабочий график — лишь бы папа увидел и похвалил ее.
«В седьмом классе начался переходный возраст, и я, как все девочки, немного поправилась. Родители заволновались. «Какие парни тебя полюбят? А как же спорт? Ты не сможешь бегать, если располнеешь!» — постоянно повторяла мама. Отец тоже журил за лишний вес, — откровенно признавалась Алена. — Хотя сейчас понимаю: я никогда не была толстой. Стоило всего лишь подождать — после переходного периода метаболизм сам пришел бы в порядок».
Но девушка не стала ждать, ведь в ее голове прочно засела мысль о необходимости срочно избавиться от «лишних» килограммов. Все началось с жестких ограничений в пище и многочасовых изнуряющих занятий в спортивном зале. Эта схема не приносила желаемого результата: отказываясь от сладостей и жирного, Алена неизбежно совершала ночные «набеги» на холодильник. Тогда она решила, что проще вообще ничего не есть. Постепенно аппетит исчез, а затем организм перестроился на химическом уровне: гормон голода просто перестал выделяться.
А ведь в профессиональной карьере у Алены все складывалось довольно успешно — в 2008 году спортивный журналист Алена Ларионова получила работу в клубе «Питтсбург Пингвинз». Здесь девушка столкнулась с новой проблемой: молодые коллеги видели в ней лишь привлекательную блондинку и постоянно флиртовали, тогда как Ларионовой было жизненно важно зарекомендовать себя как квалифицированного специалиста, а не просто как симпатичную женщину.
«Мне хотелось выглядеть так, чтобы на меня не смотрели. Это цель анорексии. Исчезнуть, чтобы тебя наконец заметили. Кто? Самые близкие. На юбилей к отцу в 2010 году я приехала едва держась на ногах, вконец измотанная работой. Помню, как он восхищенно посмотрел на меня, обнял и сказал: «Вау, Ален, у тебя одни кости! Какая же ты красивая!» Едва ли он хотел подтолкнуть дочь к анорексии, но меня так тронули эти слова. В голове закрутилось: папа гордится мной! Я похудела — и он меня увидел! Меня любят, я нужна, я хоть что-то сделала правильно!» — откровенничала журналист.
Эта радость оказалась недолгой и закончилась в 2014 году, когда организм начал сдавать: запасы солей, минералов и глюкозы истощились, сердце едва билось, а головные боли были настолько сильными, что Ларионова была вынуждена лечь в клинику. Родные умоляли девушку хоть немного поесть, сестра Дайана призналась, что в детстве сама столкнулась с легкой формой анорексии, но быстро справилась, а значит, и Алена сможет. Однако журналист отказывалась верить в серьезность своего состояния вплоть до 2017 года, когда положение достигло критической точки, и врач откровенно спросил: «Вы хотите жить?»
Путь к исцелению и прощению
Лечение оказалось неимоверно тяжелым испытанием, ведь целых десять лет девушка страдала от анорексии. В какой-то момент депрессия достигла такой глубины, что Алена начала задумываться о самоубийстве. Спасением стал женский кружок, который она организовала в Америке: в этих группах поддержки встречались те, кто был недоволен своей внешностью, весом, измучен комплексами. Продолжая восстанавливать собственное психическое и физическое здоровье, она начала активно помогать и другим.
Возвращение в Россию после тридцати лет жизни за границей способствовало примирению с мамой и папой. Общаясь с дедушкой, Алена многое поняла о прошлом своих близких. «Родителей не за что осуждать: их воспитали в другой среде, — пришла к заключению Ларионова. — Мы с отцом начали работать вместе, запустили несколько проектов в России. С родителями — не как с мужем. От них не уходят, их не выбирают. Наши отношения — моя ответственность. Я первой шла навстречу. Подолгу беседовала с папой, обнимала, говорила, что люблю его. Перестала ждать того, что он не может мне дать. И все поменялось. Обиды остались в прошлом».
Можно ли было избежать этой трагедии, если бы родители были внимательнее к внутреннему миру дочери? Поделитесь мнением в комментариях.
Подписывайтесь на наши каналы и первыми узнавайте о главных новостях и важнейших событиях дня.
ДЗЕН
Телеграм